Данным сообщением начинаем серию публикаций книги написанной Валерием Владимировичем Коровиным около 20 лет назад.
До настоящего времени эти материалы просто хранились на маленькой флешке.
В данной статье у вас есть возможность познакомиться с введением, общими положениями и краткой историей.
Введение
Те, кто видел популярный в свое время фильм «Ошибка резидента», хорошо помнят кадры, в которых разведчика КГБ (его играл артист Ножкин) проверяют на «детекторе лжи». В этом эпизоде, призванном продемонстрировать превосходство духа советского человека над капиталистическими, «антигуманными» методами, процедура испытания показана как жестокий, но практически бесполезный (во всяком случае, в отношении советских чекистов) способ дознания. Так ли это на самом деле?
За плечами автора лежит 27 летний (начиная с 1979 года) опыт проведения, как практических проверок на полиграфе, так и разнообразных экспериментальных исследований в этой области. Начало личного практического освоения данного метода было связано с сильнейшими переживаниями, неудачами, ошибками и разочарованиями. В 1979 году в СССР детекцией лжи профессионально занималось от силы 10 человек. Учиться было не у кого, опыт приобретался методом проб и ошибок.
Первоначальное впечатление от знакомства с этим методом, создает ощущение того, что вы наблюдаете чудо – возможность чуть ли не читать мысли своего собеседника. При более близком, но все еще поверхностном знакомстве – наступает некоторое разочарование и, наконец, глубокое овладение этим методом, осознание его сути, вызывает понимание, как его сложности, так и высокой эффективности.
На современном этапе, в области инструментальной «детекции лжи» сложилась довольно парадоксальная ситуация.
Так, человечество создало и продолжает создавать технологии и машины, сложность которых не поддается никакому воображению. В Космосе летают межпланетные корабли, сделаны выдающиеся открытия в биологии, генетике, биохимии и биофизике. Кажется, нет предела совершенствованию в микроэлектронике и радиотехнике. Нам демонстрируют модели думающих роботов, не далеко то время, когда появятся первые человеческие клоны, НО ……!! Но, не смотря на то, что проблема установления истины волнует человечество с момента его зарождения, до сих пор не создано ни одного технического устройства, которое могло бы само по себе, без участия человека, надежно и достоверно, т.е. 100% выявлять ложь и обман. Устройства, которое могло бы непосредственно, в процессе общения понять мотивы поведения, основные ценности, потребности и истинные намерения незнакомого нам ранее собеседника.
В то же время, практически любой человек может всего за секунды, услышав в телефонной трубке только одно слово «Здравствуй!», определить в каком эмоциональном состоянии находится его собеседник. Но, почему- то, разработка прибора, надежно идентифицирующего те или иные эмоции по голосу, сталкивается с серьезными проблемами.
Правда, парадоксальность подобной ситуации только кажущаяся. Думается, что современное общество просто не заинтересовано в глобальном выявлении Лжи. Вернее, оно еще не готово к надежному выявлении лжи во всех сферах межличностных, социальных, политических и межгосударственных отношений.
Если допустить, что когда-нибудь будет создано устройство, позволяющее безошибочно определять, где ложь, а где правда, то это, приведет, в лучшем случае к радикальному изменению мироустройства и общепринятых человеческих отношений, а, в худшем, сделает такие отношения либо невозможными, либо просто разрушит наш социум.
При наличии такого прибора отпадет надобность в судах и адвокатах, т.е. разрушатся целые социальные институты, невозможными станут обычное бытовое общение и дипломатические отношения. Как сказал Хаксли – «Ты узнаешь правду, и правда сведет тебя с ума» (приводится по книге Ю.Щербатых «Искусство обмана»).
Попробуем представить себе элементарную, часто встречающуюся ситуацию. Врач, с целью мобилизации внутренних сил тяжелого больного, т.е. с благой целью, пытается убедить его, что заболевание не смертельно и может быть вылечено. А больной, по прибору (нашему виртуальному «детектору лжи») видит, что сам врач в этом абсолютно не уверен. Совершенно очевидно, что в подобном случае желаемого и вполне вероятного лечебного эффекта достигнуто, не будет.
Другой пример. Вы приходите домой и рассказываете, что провели вечер в компании с коллегами по работе. И это, чистая правда! Но, зная патологическую ревнивость своей жены, Вы скрыли, что в этой компании были женщины. Вы не флиртовали с ними, у Вас нет любовницы, Вы действительно любите свою жену. А скрыли это, только потому, что не желали выслушивать необоснованные упреки и в очередной раз убеждать супругу в своей верности. Но у нее есть наш «замечательный» прибор – 100% детектор лжи. Как Вы думаете, что произойдет в этой ситуации?
И, тем не менее, метод «детекции лжи» уже существует, активно развивается и применяется в различных областях межличностных отношений, правоохранительной, производственной и предпринимательской деятельности. Так что же это такое – «инструментальная детекция лжи»?
На практике метод инструментальной психофизиологической детекции лжи имеет несколько названий – «опрос с использованием полиграфа (ОИП)», «специальное психофизиологическое исследование (СПФИ)», «техническое интервью», «полиграфные проверки», «психофизиологическое обследование (ПФО)», «психофизиологическая детекция лжи (ПФДЛ)» и т.п..
В СССР данный метод стал целенаправленно изучаться примерно с конца 60-х годов в системе КГБ и вся информация о нем, вплоть до 1993 года, считалась секретной. Необходимость изучения этого метода возникла в связи с участившимися случаями проверок на «детекторе лжи» и последующих провалов, подставляемых западным спецслужбам агентов. Первыми тревогу забило МГБ ГДР. И тогда, перед КГБ СССР была поставлена задача, не только изучить научную обоснованность полиграфных проверок, но и разработать эффективные способы противодействия им. Уже первые экспериментальные работы показали, что в основе методики детекции лжи действительно лежат естественные психофизиологические процессы, объективная инструментальная регистрация и оценка которых позволяет, в определенных случаях, выявлять сознательно скрываемую информацию. Так, например, в эксперименте по определению выбранного и скрываемого числа, на основе регистрации таких показателей, как дыхание, артериальное давление, и электрокожная проводимость, из 100 испытуемых правильно определить выбранное число удавалось у 90-98 человек, независимо от их пола и социального статуса. Более того, оказалось, что такие способы волевого контроля и влияния на эти процессы, как самоуспокоение или возбуждение, отвлечение внимания от вопросов, напряжение различных групп мышц и т.п., с целью противодействия проверке на полиграфе малоэффективны и в большинстве случаев терпят неудачу.
В результате многочисленных экспериментов был сделан вывод о том, что инструментальная детекция лжи, это действительно научно обоснованная методология, но она, тем не менее, требует дальнейшего изучения и совершенствования. В частности оставались проблемными такие вопросы, как достоверность и надежность полиграфных проверок, критерии формулировки вопросов и составления тестов, тактика проведения проверки, способы оценки получаемых реакций и повышение уровня объективности таких оценок. И, тем не менее, КГБ СССР стал активно и в ряде случаев весьма успешно применять данный метод в практической деятельности своих оперативных подразделений.
Начиная с 1993 году, информация о методе «детекции лжи» стала появляться в открытой печати. Одно из первых упоминаний о нем было связано с расследованием убийства священника А. Меня. Это преступление получило тогда широкий общественный резонанс, поэтому его расследование находилось под контролем КГБ. В рамках расследования, по инициативе следователей КГБ, проверке на детекторе лжи был подвергнут один из подозреваемых. Буквально на следующий день после его задержания, он признался в убийстве А. Меня. Однако у следствия возникло подозрение, что это самооговор. Проведенное тестирование полностью подтвердило данную версию.
В России за прошедшие 48 лет проведены тысячи тестирований (как в рамках криминальных расследований, так и для решения вопросов кадровой безопасности), подготовлены сотни высокопрофессиональных специалистов. Не было, пожалуй, ни одного СМИ, которое не уделило бы этому методу своего внимания.
Однако, до сих пор, наши граждане имеют весьма смутное и зачастую искаженное представление об этой процедуре, сложившееся, в основном, благодаря просмотру художественных фильмов или рекламы дезодоранта «Рексона» (кстати, эффективность его применения, как и других подавляющих потоотделение средств для борьбы с полиграфом, нулевая). До сих пор этот метод вызывает многочисленные споры, а вокруг него ходят легенды, слухи и возникают различные инсинуации.
Что же такое инструментальная детекция лжи на самом деле? Что это – научно обоснованный метод или шарлатанство, искусство или хорошо отработанная технология? Представляет ли она опасность для прав и свобод граждан или наоборот, может использоваться как инструмент их защиты?
Инструментальная детекция лжи. Общие положения
Под термином « детекция лжи» скрывается целый ряд методик, о которых обыватель даже и не подозревает. Но в этой книге речь пойдет о так называемой инструментальной психофизиологической детекции лжи, т.е. методологии, основанной на аппаратурной регистрации комплекса физиологических реакций человека.
С процессуальной точки зрения, проверка на «детекторе лжи» (ДЛ) представляет собой одну из форм опроса, проводимого с использованием безвредных для здоровья технических устройств – полиграфов. Т.е. приборов, осуществляющих одновременную регистрацию нескольких физиологических показателей. Поэтому метод имеет еще одно название - "техническое интервью". Действительно, внешне процедура тестирования выглядит как обычный опрос, но в отличие от его традиционных форм, вопросы задаются здесь по строго определенным правилам с параллельной аппаратурной регистрацией вышеуказанных показателей.
Следует подчеркнуть, что общепринятое название полиграфа – детектор лжи, не отражает сути процедуры, так как сам по себе прибор не выявляет ложь как таковую.
В психологии ложь определяется как умышленная передача сведений не соответствующих действительности. В инструментальной детекции лжи под ложью понимается сознательное сокрытие хранящейся в памяти, ситуационно значимой информации. В процессе полиграфной проверке человек может вообще не отвечать на задаваемые ему вопросы и тем не менее прибор будет регистрировать реакции, достаточно точно отражающие различную значимость этих вопросов. Таким образом, мы имеем дело не с проверкой правдивости или ложности сообщаемой информации, а с попыткой опосредованного определения наличия или отсутствия такой информации в памяти нашего обследуемого.
В межличностном общении выделяют два канала информации:
Регистрируемые во время ДЛ вегетативные реакции так же относятся к невербальному каналу информации. И поскольку они практически не подвержены контролю сознанием и волевым устремлениям, т.е. возникают автоматически, то считаются более объективным каналом информации, чем слово.
Итак, то, что мы регистрируем с помощью детектора лжи (полиграфа) это непроизвольные реакции нашего организма, которые, либо очень трудно, либо вообще не поддаются сознательному, волевому контролю (т.е. их появление есть процесс объективный), и которые теснейшим образом связаны с переживаемыми человеком эмоциями. В появлении таких реакций важную роль играют механизмы памяти и внимания.
Краткая история становления психофизиологического аппаратурного метода «детекции лжи»
(Приводится по книге Ю.И. Холодного «Применение полиграфа при профилактике, раскрытии и расследовании преступлений». Издательский Дом «Мир Безопасности», 2000 г.).
В давние времена, в некоторых странах, для установления истины, применялись, так называемые, ордалии или «суды Божьи». Эти «суды» проводились в виде смертельных поединков (вспомним кулачный бой купца Калашникова, отстаивающего честь своей жены) и других, довольно жестоких испытаний. Считалось, что Бог, как Абсолютная Правда и абсолютная Справедливость защитит невиновного.
В судах древней Руси ответчику по требованию истца могли предложить пройти испытание железом. Для этого обвиняемый должен был взять в голую руку раскаленное железо или вынуть какой-нибудь предмет из кипящей воды. После чего судья перевязывал руку и запечатывал повязку. Если через три дня рана заживала, то ответчик признавался невиновным в инкриминируемом ему деянии.
В Индии действовали более изощренным, или говоря современным языком, более научно обоснованным способом. Например, подозреваемому в преступлении, судья называл различные слова. Некоторые из них, не имели никакого отношение к расследуемому «правонарушению» – сейчас мы называет такие слова «нейтральными». Другие – «критические» (или в современной терминологии – «проверочные») слова, были непосредственно с этим преступлением связаны.
Подсудимый должен был как можно быстрее отвечать на все называемые слова первыми, пришедшими в голову ассоциациями и одновременно тихо ударять в гонг. И, о чудо! У виновного, каждый раз, когда назывались критические слова, возникало нарушение ассоциаций. В отличие от нейтральных, на критические слова он либо надолго замолкал, либо начинал что-то невнятно мямлить, и все это сопровождалось более сильным или более слабым ударом в гонг.
В древнем Китае подозреваемый в преступлении подвергался, например, испытанию рисом: он должен был набрать в рот горсть сухого риса и выслушать обвинение. Считалось, что если рис оставался во рту сухим (от страха разоблачения приостанавливалось слюноотделение), то вина подозреваемого была доказанной.
Известно, что такие испытания практиковались, например, ещё в средневековой Англии и, пережив века, встречаются в изолированных культурах примитивных племен и в наше время. Вот как описывает процедуру обнаружения виновного американский этнограф и путешественник Г. Райт, лично присутствовавший в конце 40-х годов при "детекции лжи" в одном из племен Западной Африки.
«Колдун... указал на несколько человек, стоявших в стороне. Их вытолкнули в центр круга. Колдун повернулся к вождю и сказал: - Один из этих людей вор. ...Колдун вышел вперед и протянул ближайшему из шести обвиняемых небольшое птичье яйцо. Его скорлупа была столь нежной, что казалась прозрачной. Было ясно, что при малейшем нажиме яйцо будет раздавлено. Колдун приказал подозреваемым передавать яйцо друг другу - кто виновен, тот раздавит его и тем самым изобличит себя. Когда яйцо дошло до пятого, его лицо вдруг свела гримаса ужаса, и предательский желток потёк между пальцами. Несчастный стоял, вытянув руку, с которой на землю падала скорлупа, и его дрожащие губы бормотали признание».
Анализируя описанную Г. Райтом ситуацию и приведенные выше древнекитайский или древнеиндийский способы определения виновного, нетрудно заметить, что дознаватели прибегали, говоря современным языком, к контролю за динамикой отдельных физиологических процессов (слюноотделение, двигательная активность рук).
При этом требовалось наличие достаточно чувствительных регистраторов физиологических изменений в организме людей при прохождении ими испытания. Роль таких регистраторов как раз и выполняли горсть риса, специально подобранное яйцо с хрупкой скорлупой, гонг или что-либо иное.
Отдавая дань наблюдательности и смекалке наших предков, следует все же отметить, что подобный, слишком прямолинейный подход к извечной проблеме человечества – достижение абсолютно надежного правосудия – должен был приводить к довольно частым «судебным ошибкам», нередко стоящим подозреваемому жизни.
И действительно, легко себе представить ситуацию, когда в числе подозреваемых мог оказаться невиновный, но тревожно-мнительный человек. У таких людей сам факт подозрения их в совершении преступления может вызвать состояние страха со всеми сопровождающими его телесными проявлениями. И все же, идея использовать психофизиологический феномен для разоблачения преступников оказалась весьма привлекательной.
Аристотель, Гиппократ, Пифагор, Даниель Дефо, Чезаре Ломброзо, Иоганн Лафантен, Франсуа де Ларошфуко, Альберт фон Больштедт, Франц Йозеф Галль, Френсис Бекон и многие, многие другие мыслители посвятили проблеме получения объективной оценки личностных характеристик людей и надежного выявления обмана целые исследования и научные трактаты. С попыткой решить эту проблему, связано появление таких дисциплин, как хиромантия, френология, графология, физиогномика.
В современной истории, примерно с начала 18 века, ученые стали применять так называемые инструментальные методы выявления лжи, основанные на регистрации и анализе различных, неподдающихся сознательному и волевому контролю, физиологических и нейрофизиологических реакций.
Мало кто знает, но именно автор знаменитого Робинзона Крузо, английский романист и профессиональный шпион Даниель Дефо первым из европейцев предложил применить анализ пульса в целях борьбы с преступностью
В 1730 году он опубликовал трактат, озаглавленный "Эффективный проект непосредственного предупреждения уличных ограблений и пресечения всяких иных беспорядков по ночам". В этом трактате великий романист обратил внимание на то, что «у вора существует дрожь (тремор) в крови, которая, если ею заняться, разоблачит его... Некоторые из них настолько закостенели в преступлении, что... даже смело встречают преследователя; но схватите его за запястье и пощупайте его пульс; и вы обнаружите его виновность".
Несмотря на то, что высказанное Д. Дефо предложение содержало плодотворную мысль, понадобилось почти полтора века, чтобы она начала приобретать своё материальное воплощение.
В 1877 году, используя прибор для измерения кровенаполнения сосудов и изменений пульса, итальянский физиолог А. Моссо во время одного из экспериментов в клинике наблюдал, как у пациентки «...внезапно, без каких-либо видимых причин, возросли пульсации. Это поразило меня, и я спросил женщину, как она себя чувствует; ответ был –“хорошо"... Я тщательно проверил прибор, чтобы убедиться, что всё в порядке. Тогда я попросил пациентку рассказать мне, о чем та думала минуты две назад. Она ответила, что, рассматривая отсутствующим взором книжную полку, висевшую напротив, остановила свой взгляд на черепе, стоявшем среди книг, и была напугана им, так как он (т.е. череп ) напомнил ей о её болезни".
Проведя серию экспериментов, А. Моссо пришел к мысли о том, что, «если страх является существенные компонентом лжи, то такой страх может быть выделен».
В 1895 году итальянский криминалист доктор медицины Чезаре Ломброзо опубликовал второе издание своей книги «Преступный человек», в которой был изложен первый опыт практического применения психофизиологического метода "детекции лжи" для выявления лиц, совершивших преступления.
В книге описан случай, когда криминалист, используя примитивный лабораторный прибор - гидросфигмограф, во время проверки подозреваемого не обнаружил заметных изменений в артериальном давлении при вопросах об ограблении, но было отмечено падение давления на 14 mmHg, когда речь зашла о хищении паспортов. Опираясь на эти данные, Ч. Ломброзо, как выяснилось позднее, правильно установил, что подозреваемый непричастен к ограблению, в ходе которого было похищено 20 000 франков, но виновен в краже паспортов и прочих документов.
Позднее, в 1902 году, участвуя в расследовании убийства шестилетней девочки, в котором подозревался некий Тосетти, Ч.Ломброзо «применил плетизмограф и обнаружил незначительные изменения в пульсе, когда Тосетти делал в уме математические вычисления; однако, когда ему предъявлялись изображения израненных детей, регистрируемая запись пульса не показала никаких внезапных изменений, в том числе - и на фотографию убитой девочки. Результаты последующего расследования убедительно доказали, что Тосетти был невиновен в этом преступлении».
Оба приведенных примера наглядно демонстрируют то, что контроль физиологических реакций человека может вести не только к выявлению скрываемой им информации, но и, что не менее важно, способствовать установлению непричастности подозреваемого к расследуемому преступлению.
В начале 20 годов, в США, сотрудником полиции Калифорнии Ларсеном был сконструирован первый, названный в последующем "детектором лжи", прибор, позволявший регистрировать сразу три показателя - дыхание, кровяное давление и пульс. С помощью этого прибора Ларсен успешно раскрыл несколько уголовных преступлений, однако в дальнейшем, уйдя из полиции, стал использовать его исключительно в научных целях.
В те же 20-е годы под руководством Дж. Ларсона начал свою деятельность Леонард Килер, который сыграл решающую роль в развертывании психофизиологического метода "детекции лжи" в США.
В 1933 году он сконструировал первый полиграф - "детектор лжи" специально предназначенный для выявления у человека скрываемой информации, разработал первую методику проверки с помощью "детектора лжи", основал первую фирму для серийного выпуска этих приборов и открыл первую школу по подготовке специалистов в данной области. Именно Л. Килеру принадлежит приоритет внедрения полиграфа в систему отбора кадров и профилактику правонарушений в сфере бизнеса. Поэтому, фактическим родоначальником инструментального метода "детекции лжи" считается не Ларсон, а Леонард Килер. Успехи Килера получили широкую известность и привели к признанию полиграфа в США как высоко эффективного метода дознания.
В течении последующих десятилетий проверки на полиграфе превратились в США в разветвленную и высокорентабельную индустрию. В начале 70-х годов в США начинается бум по использованию проверок на полиграфе, который привел к созданию в этой области достаточно мощной индустрии.
В 80-х годах в стране насчитывалось 6000 полиграфологов, функционировало около 30 школ по подготовке специалистов. По данным на 1981г. около 1 млн. граждан США каждый год проходят психофизиологическое тестирование с помощью полиграфа. Около 20% головных концернов и 50% остальных, менее значительных компаний, используют методики психофизиологического отбора кадров при найме на работу, не говоря уже о том, что в государственных учреждениях: министерстве обороны, спецслужбах США, сотрудники, имеющие доступ к секретной информации, проходят периодическую проверку на полиграфе.
В общем объеме проверок на полиграфе процент тестирований в сфере частного бизнеса, связанных с наймом на работу или профотбором, составляет около 70% ; с периодической проверкой кадрового состава около 20-25% ; остальная часть приходится на проверки в специфических случаях при расследовании каких-либо уголовных преступлений или случаев обнаружения утечки коммерческой информации.
В России, начиная с 1923 года, попытки использовать психофизиологический феномен с целью выявления лжи предпринимал профессор А.Р. Лурия. Но в отличие от западных исследователей он регистрировал двигательные реакции (микротремор, силу и время нажатия на кнопку, латентное время двигательной реакции) на неосознаваемые (нейтральные и «ключевые») раздражители.
В качестве ключевых раздражителей Лурия использовал отдельные слова, которые для преступника должны были представлять высокую значимость, а для непричастного, при условии, что он не знает деталей преступления, быть нейтральными. В последующем этот принцип подбора вопросов вошел в предложенную американцем Ликкеном методику, получившую название «Тест преступного знания» и ее модификации - «Тест пика напряжения» и «Непрямые тесты».
Так, например, он обследовал одну женщину, назовем ее Лариса, которая подозревалась в убийстве своего мужа. Из материалов следствия было известно, что мужчину задушили кухонным полотенцем. До начала тестирования, женщина категорически отрицала свою причастность к убийству мужа. А.Р. Лурия используя тахистоскоп (прибор, позволяющий предъявлять различные стимулы на подпороговом уровне, т.е. без их осознавания), предъявлял этой женщине ряд слов, среди которых было слово «полотенце». Например, веревка, простыня, вожжи, полотенце, ремень, струна.
Время экспозиции слов на экране было ниже порога зрительного восприятия, т.е. женщина этих слов не видела. И, тем не менее, в момент предъявления слова «полотенце» (реальное орудие убийства), у подозреваемой возникло сильнейшее психоэмоциональное возбуждение. Произошло нарушение ассоциативного ряда (латентное время вербальной реакции значительно увеличилось, а сама ассоциация контекстуально выпала из ответов на другие слова). В дополнение к этому появились выраженные поведенческие и вегетативные реакции. Увеличились сила и продолжительность нажатия на кнопку, резко возросла частота пульса. Через какое-то время женщина сначала заплакала, а потом у нее развилась настоящая истерика и, наконец, рыдая, она призналась в совершенном убийстве. В последующем, успокоившись, Лариса не смогла объяснить, чем были вызваны такие эмоции и, почему она решила признаться.
Вспомним применение гонга у индусов. Ну, как не склонить голову перед мудростью древних цивилизаций!
Проведенные исследования позволили А.Р. Лурии сформулировать в последующем генеральный принцип психофизиологических способов выявления у человека скрываемой им информации. Согласно этому принципу - "единственная возможность изучить механику внутренних "скрытых" (психических) процессов сводится к тому, чтобы соединить эти скрытые процессы с каким-нибудь, одновременно протекающим, доступным для непосредственного наблюдения процессом.., в котором внутренние закономерности и соотношения находили бы своё отражение".
В практическом плане весьма интересен подход Лурии к методике проведения тестирования: " Подробнейшим образом, изучив по материалам следствия ситуацию преступления, мы выбираем из нее те детали, которые, по нашему мнению, достаточно тесно с ней связаны и вместе с тем пробуждают аффективные следы только у причастного к преступлению, оставаясь для непричастного совершенно безразличными словами."
Следующим, кто в СССР стал серьезно изучать возможности инструментальной «детекции лжи», был академик П.В. Симонов, разрабатывавший в начале 70-х годов информационную теорию эмоций. Ученый констатировал, что "эффективность современных способов выявления эмоционально-значимых объектов не вызывает сомнений. Подобно медицинской экспертизе и следственному эксперименту, эти способы могут явиться вспомогательным приемом расследования, ускорить его и тем самым содействовать решению главной задачи правосудия: исключению безнаказанности правонарушений".
К сожалению, работы Симонова, (а так же таких исследователей , как -Воронин, Злобин, Яни и др.) в начале 70-х годов в очередной раз подверглись яростным нападкам со стороны тех же оппонентов, которые критиковали данный метод еще в довоенное время. И проблема испытаний на полиграфе исчезла со страниц отечественной научной печати еще на 10 лет.
Таким образом, в СССР, становление метода инструментальной «детекции лжи» прошло тот же мучительный путь, что кибернетика и генетика. До конца 60-х годов прошлого века он так же был отнесен к «продажным девкам империализма» и трактовался официальной наукой только как варварский метод эксплуатации трудящихся и ущемления их политических свобод.
И только в 60-х годах начинает формироваться иная позиция в отношении испытаний на данном приборе, призывавшая правоведов, юристов, криминалистов, психологов, прекратить голословно и бездоказательно объявлять данный метод антинаучным и реакционным.
Существенно изменилось положение в этом вопросе в 90-е годы. В марте 1993 года Генеральная прокуратура и Министерство юстиции России открыли путь применению психофизиологического метода "Детекция лжи" в деятельности федеральных органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность. Пожалуй, один из самых значимых вкладов в процесс широкого признания данного метода в России был внесен Холодным Ю.И. (полковник ФСБ, доктор юридических наук, начальник отдела института криминалистики ФСБ России).
По мнению Ю.И. Холодного, история психофизиологического метода "детекции лжи" в России прошла ряд этапов. На смену быстротечному первому этапу зарождения этого метода, завершившемуся к началу 30-х годов, пришел длительный, исчисляемый десятилетиями второй этап - этап резко негативного отношения к полиграфу.
На рубеже 60-70-х годов начался третий этап истории метода "детекции лжи" - этап не афишируемого в средствах массовой информации, серьёзного изучения естественно-научной природы и прикладных возможностей использования полиграфа. Этот этап завершился убедительным подтверждением эффективности проверок на полиграфе при решении прикладных задач по обеспечению государственной безопасности.
Четвертый этап истории полиграфа в России - легализация опросов с использованием полиграфа - начинается в 90-е годы, когда проверки с помощью этого прибора "вышли из подполья" и официально получили "право гражданства" в рамках «Закона об Оперативно розыскной деятельности».
Ю.И. Холодный делает следующий вывод – «Оценивая события последних лет, можно сделать предположение, что история полиграфа в России вступает в свой следующий этап широкого признания и внедрения метода ОИП в различные сферы деятельности государства и общества».
В настоящее время в нашей стране практически все правоохранительные структуры и спецслужбы используют в своей работе полиграф. В Москве, С-Петербурге и других крупных городах солидные фирмы, особенно банки, обязательно имеют штатного специалиста в области полиграфных проверок.
Продолжение следует.
